Мелкие радости и большие огорчения - Максим Владимирович

– Ох, чего там намесили эти мигранты треклятые в «Соус от Марио»! – Молодой прыщавый охранник, прижимая руки к животу и кривясь от боли, сидел на кресле, притащенном из администрации, благо ключи от всех помещений были на главном посту, на случай пожара или ещё какой неприятности.

– Нечего было жрать в этой забегаловке на углу Луговой! Соус как надо, я вчера такой с жареной курой в «Креветке» съел и ничего! Вот в той харчевне бы я не стал есть точно, разве что умирал бы с голоду! – Сидевший на коричневом диване, положив ноги в ботинках на столик, охранник читал книгу из библиотеки. Все эти вещи тоже были притащены из административного здания. Книга была некогда бестселлером, а теперь почти забытая, написанная забытым писателем Максом Пит. Сюжет был нетривиален, повествование шло от лица некоего типа, носившего имя Альфред Дюбуа, робота, убившего своего хозяина, чтобы завладев его телом, жить с женой убитого, в которую робот был влюблён.

– Вечно ты умеешь порадовать, Ник! И ободрить всегда готов больного товарища! О-о-х! Что же мне делать?! А если это холера?! Ты смотрел вчера, в Саузпарк выявили двух инфицированных из числа работников автопредприятия! Автобусы, на которых я езжу, ведь ихние!

– Тебе это не грозит, Стив. – Спокойно и лаконично ответил Ник, перевернув страницу, где Дюбуа описывал, как перерезал горло своему «брату» почуявшему неладное. – Не путай, там заболели супруги, прилетевшие с отдыха. У нас карантинный ноль, как сказал на пресс-конференции генерал Мак-Шоу. Я ему верю. Когда он будет баллотироваться, за него проголосую, вот он точно этих лентяев заставит работать.

– А тебе не приходило в голову, о-о-х, что генерал мог наврать! Они может на нас испытывают новое оружие против сектоидов! Я передачу смотрел, там один учёный, Стивен Норман….Ах, нет, пойду я, пока не наделал тут неприятностей! – Стив медленно поднялся и поплёлся к двери, постанывая. Он выполз из комнаты, направившись к туалету. Выйдя за двери, он споткнулся об кучу коробок, которые сам и притащил ещё днём, по просьбе бабули Мары, которая делала из них резных слонов, и затем продавала как народное творчество на ярмарке. Слонов вырезала с помощью утащенного другим внуком из армейского склада старого робота-ремонтника, которого перепрограммировала дочь бабули Алла, тётка Стива. Заодно бывший военнообязанный ремонтировал по сходной цене соседям бабули Мары.

Туалет был рассчитан самое меньшее, на сто посетителей в день, потому выглядел поистине впечатляющим. Белый кафель на стенах, голубая плитка с рисованными слонами на полу, семь кабинок, десять писсуаров, пять рукомойников, три сушилки, автоматические уборщики чистили кабинки после каждого пользования и три раза в день всё помещение туалета. В туалете пахло ландышем и сосной, играла приятная музыка, на информационное табло выводилась бегущая строка новостей, погода и мероприятия по городу. В каждой кабинке в двери была вмонтирована небольшая панель, чтобы посетитель не скучал при затянувшемся процессе. Половину панелей спёрли ещё в первый год заморозки, одна сгорела, но ремонтного комплекта для панели на территории фабрики не было, действующими осталось только две панели. Но Стив упорно двигался, сражаясь со своим организмом, к первой кабинке, где обитала сгоревшая панель.

Ник вздохнул, закрыл книгу на середине, в качестве закладки использовал календарь с логотипом фабрики, выпущенный двенадцать лет назад. Встал, подошёл к шкафу и поставил книгу между другой позаимствованной у администрации литературы. Затем потянулся, попрыгал на месте, зевнул, потянулся снова и вышел в коридор. Столкнувшись с коробками, выругался, вошёл в раздевалку, подошёл к шкафу с одеждой. Открыл скрипучую дверь шкафа, где висела их рабочая и сменная одежда, взял свой комбинезон, обязательный для выхода на улицу. Натянув уже тесноватый старый комбинезон, повесил кобуру с пистолетом, которую достал из запертого шкафа для оружия в раздевалке. Подошёл к полке с аппаратурой, прикрепил передатчик на левое предплечье, проверил уровень сигнала, повесил на плечо сумку с планшетом. Затем натянул морскую фуражку, подарок сына и вышел на улицу. Там стоял робот, которого, чтобы хоть как-то персонифицировать, назвали Аль, и приклеили криво написанное имя на его головное устройство. Ник подошёл, похлопал робота по «голове». Тот пискнул в ответ.

– Привет, Аль! Пройдёмся по территории? Скучно вот так стоять тебе, а мне сидеть всю ночь. По малому кругу пойдём. А потом посетим администрацию, отметимся у Чаки.

Робот пискнул, развернулся на месте, и зашумев сервоприводами, поехал за Ником, освещая ему дорогу выдвинутым фонарём. Половина стационарных светильников на складах, и почти все фонари на столбах, давно перегорели, а заменить их было нечем. Они прошли мимо первого склада, Ник для порядка проверил замок, который сам повесил утром, когда Стив забирал оттуда коробки для своей неуёмной бабки. Потом они повернули на девяносто градусов, и пошли к администрации. На встречу из-за здания администрации выехали два патрульных робота, Братья Бучи, как их назвал старший кладовщик, в честь известных братьев-гангстеров. У Буча-старшего не работала на поворот одна лента, и он передвигался немного криво. Буч-младший имел другой дефект, куда более отвратный, перегорела система, предотвращающая случайный огонь на поражение. На всякий случай Ник встал, подождал пока пара роботов-инвалидов проедет, затем продолжил свой путь.

– А вот интересно, когда роботы стареют, что с ними делают? Никогда не встречал упоминания про утилизацию роботов. Но ведь вы, роботы, ломаетесь, на какие-то изделия невозможно найти запчасти, либо они выходят с ремонтом дороже нового робота.

Робот пропищал что-то, замигал красной лампочкой и встал на дороге, помигивая попеременно жёлтой, системным огоньком, и зеленой габаритной лампой.

– Да ладно, Аль! Я пошутил! Что же пошутить нельзя?! Всё же вы роботы неимоверно скучные ребята! Всё воспринимаете слишком прямолинейно! Так и свихнуться можно!

Робот помедлил, огоньки замерли, затем жёлтый системный стал мигать усиленно, робот повернулся на вокруг себя и медленно, освещая себе путь фонарём окрестные углы первого склада, поехал вперёд. Ник удивлённо помотал головой, и последовал за ним, на всякий случай, открыв кобуру и включив передатчик связи на нулевой канал. Робот помедлил немного, проехал ещё шагов тридцать, если считать по человеческим меркам, остановился, стал мигать красным и зелёным огоньками. Ник встревожился, огляделся, но ничего не услышал и не увидел. Робот стоял рядом и вероятность нападения была нулевой. Возле сломанного забора постоянно находился один робот, один робот ездил возле главных ворот. Ещё один робот ездил возле железнодорожных ворот, братья Буч объезжали территорию, другая пара роботов следовала им навстречу с таким расчетом, чтобы время отсутствия роботов в секторе наблюдения было не более минуты. Была, конечно, и система видеофиксации, где стоял робот, при опасности в любой точке территории способный вызвать аварийный отряд ремонтных роботов. Те убить не могли бы, но задержать смогли бы любого противника. Их было десять, и каждый вооружён или резаком, или шуруповёртом, или отбойником, или даже перфоратором. В здании администрации стоял более совершенный робот, которого люди прозвали Чаки, за отвратный нрав. Это был бывший штурмовой робот десантного взвода, но после одного инцидента, ему сменили электронные мозги, переведя в пассивное состояние, и убрали часть вооружения, установку ПТУР и лазер Кервалла, действие которого приводило к глухоте людей в зоне работы установки. Были и ещё три поломанных робота, выполнявших роль стационарных огневых точек, если пользоваться военной терминологией. Но за все три года, пока тут работал Ник Шелти, старший в сегодняшней смене, и за те пять лет, которые отработал Стив Вознюк, был только один случай, связанный с попыткой воровства через разрушенный забор. Дураков даже среди воров не было, а среди желавших попасть в тюрьму, преобладали те, кто всё же хотел попасть в тюрьму здоровым и вернуться оттуда тоже не хуже, чем попали под арест. Единицы глупых или ненормальных, кто пытался пролезть на фабрику, становились жертвами ультразвуковой системы парализующей ЦНС, охранной системы Лодзиек, и несчастных везли в больницу, где они так и не могли объяснить следователям, что заставило их лезть через забор.

– Аль, что происходит?! Куда ты, железяка, двигаешься?! Стой! Вот же…. – Встревоженный Ник попытался остановить робота через пульт управления, но канал оказался заблокирован. Сначала Ник подумал, что это просто экран залип, подключившись к своему планшету, попытался отослать приказ через открытый канал связи, но ответа не дождался. Робот, помигивая красным и жёлтым, медленно ехал в сторону запечатанного здания самой фабрики, выключив и спрятав фонарь. Выругавшись, Ник достал передатчик и стал вызывать круглосуточную службу охранных диспетчеров, отдел полиции штата, имевших по закрытому аварийному каналу доступ к ПЗУ любого робота.